В детстве, помню, нередко были такие моменты. Я сидел, смотрел по телеку кино, и если фильм меня захватывал, и я начинал всерьёз переживать за героев, то в наиболее напряжённые моменты, когда вот-вот должно произойти что-то плохое, я вставал с дивана и уходил. В другую комнату, в туалет, хотя совсем не хотелось… Просто, чтобы не видеть. Настолько велико было эмоциональное напряжение, что не было сил продолжать смотреть, не хотелось видеть, как гибнет ЧЕЛОВЕК. Именно человек, поскольку в такие моменты забываешь, что это актёр, играющий роль, да вообще, всё это придуманная история. Потом, конечно, успокаивался, любопытство брало верх, и я возвращался смотреть. Когда появились видеомагнитофоны, то стало возможным просто нажать «паузу», выдохнуть и продолжать просмотр.
Прошли годы, и я стал все реже замечать за собой такое. Думал – повзрослел. Ан - нет, просто фильмов, вызывающих такие чувства становилось всё меньше и меньше. Формановский «Регтайм» смотрел «короткими перебежками», постоянно держа палец на кнопке паузы. Фильм Балаяна останавливал трижды, ходил по комнате, смотрел в окно, стараясь справиться с эмоциями и продолжить. Потрясающее кино! Я посмотрел его только что, по собственному намеченному плану восполнить пробелы и пересмотреть фильмы значительных режиссёров, пропущенные в своё время. Подозреваю, однако, что этот фильм упустил не только я. 1998 год. Пик кризиса отечественного кинематографа, не говоря уже о дефолте. Что можно было снять в такой период? Ничего. Однако из любого правила всегда есть исключения. И тут их много! Астрахан выпускает «Контракт со смертью» и «Перекрёсток», Рогожкин - «Блокпост» и «Особенности национальной рыбалки», Петр Луцик - «Окраину», а Балаян – «Две луны, три солнца». Но если первые четыре картины вполне прозвучали, и впоследствии несколько раз демонстрировались по ТВ, а «Окраина» даже стала классикой арт-хауса, то лента Балаяна осталась практически незамеченной зрителем. Более того, я о ней ВООБЩЕ ничего не слышал! И это при имени режиссёра, Машкове в главной роли и животрепещущей теме. Понятно, что весь этот набор – не гарантия, но фильм-то получился! Да ещё как. Роскошный сценарий, великолепная актёрская игра (не только Машкова, кстати) и даже операторская работа! О последнем пункте хочется отдельно. На тот момент отечественная операторская школа уже порядком подрастеряла опыт великих соотечественников и ещё не набила руку в подражании Голливуду. И эта безыскусная съемка хорошо видна в тех же фильмах Рогожкина и Астрахана. Здесь же, в кадре явственно ощущаются отголоски большого советского кино.
О чём фильм? И о любви, конечно, в том числе. Однако, главный конфликт лежит совсем в другой плоскости. Продолжая традиции русской литературы, Роман Балаян в своих фильмах исследует, прежде всего, конфликт внутренний. С бессмертным шедевром Формана эту ленту роднит не только накал страстей, но и тема. При всей разнице масштаба (формановская эпичность против балаяновской камерности) в центре обеих картин герой, интеллигентный человек, до последнего сопротивляющийся вовлечению его в агрессию. Но фатальность жизни такова, что в страшной мясорубке окружающего насилия сохранять бесконечный нейтралитет не получается. Всё равно когда-то приходится делать выбор. Для героя Машкова проблема выбора ещё ужаснее, поскольку неразрешима. Черному музыканту легче, он хотя бы знает, на чьей стороне бороться, если уж это неизбежно. А без пяти минут кандидат наук Алексей лишён и этого: за кого быть в бессмысленном противостоянии русских и чеченцев, если ты полукровка? Давление внутреннего конфликта удваивается и становится взрывоопасным. Прибавьте к этому горе, внезапно возникшую любовь и сынишку кровного врага. И всё это играет Машков, и у него получается. А уже к середине фильма зритель совершенно точно знает, что хорошим финал этой истории быть не может…
Фильм - «на разрыв аорты». Видно, что для Романа Балаяна тема чеченкой войны близка не только по общечеловеческим мотивам. Что-то, очень личное, очень больное сочится через экран. Смотреть тяжело, но не смотреть невозможно. К тому же, переживания за героя сопровождаются ещё и массой вопросов к самому себе, заставляют думать, рефлексировать. Великолепная картина! Редкий фильм в последнее время способен вызвать катарсис, а именно он, как известно, есть сверхзадача настоящего художника. Балаян свою миссию выполнил сполна.
И отдельное спасибо режиссёру хочется сказать за финал. Ощущение неизбежной катастрофы по мере приближения к концу фильма становилось настолько невыносимым, что я уже просто причитал: ну сделай хэппиэнд, ну сделай… Всем уже всё понятно, так не бывает, никто уже не надеется, а ты возьми и обмани, сделай в конце красивую сказку..! И режиссёр как будто услышал мои стенания. Нет, конечно, не буквально, счастливая концовка разрушила бы целостность жанра. Но хотя вся последняя сцена предполагает однозначное продолжение, камера всё же его не показывает. Открытый финал с мальчишкой на роликах, катящимся прочь, оставляет пусть слабую, но НАДЕЖДУ.
Думаю, это один из лучших фильмов о войне, без войны в кадре.
